Кольцо с изумрудом - Страница 100

100

Элизабет застыла, ничего не видя перед собой. Сэр Томас внимательно посмотрел на дочь.

– Ты знаешь его, да? Он заметно выделялся на турнире, пока твой шотландец не победил его.

– Я помню его…

– Так вот, каким-то образом этот необузданный сэр Питер приобрел в последние годы большое влияние на короля. Думаю, что ни одно решение Генриха не обходилось без совета этого негодяя.

– Этот человек – подлец!

– Интересно, почему ты так думаешь? – Сэр Болейн вопросительно посмотрел на дочь, но не дождался от нее ответа. – С тех пор, как он вошел в доверие у Генриха, наша семья ему почему-то особенно не по душе. А сейчас, когда король увлечен Анной, тем более. Я не сомневаюсь, на чьей стороне он будет, если Генрих все же решится на развод. Никто не смеет указывать королю, что делать, но Гарнеш наверняка использует все свое влияние, чтобы отвадить его от Анны.

– Ты уверен, что он этим ограничится? – Голос Элизабет напрягся, как будто речь давалась ей с трудом.

Сэр Томас устало пожал плечами.

– Больше, к сожалению, я ничего не смог узнать. Я написал Анне письмо с предупреждением, но она не слушает меня, а у меня нет желания влезать в ее интриги.

Отец устало прикрыл глаза и откинул голову на высокую спинку кресла. Он выглядел таким усталым и старым. «Эти четыре года очень сильно его изменили», – подумала Элизабет, наблюдая за ним.

Она перебрала в уме все, что он ей сегодня рассказал. Несмотря на враждебное отношение к нему, она была уверена, что он был искренен. Она восстановила в памяти обстоятельства гибели Мэри и свои прежние подозрения, но не нашла никаких доказательств и веских аргументов того, что отец мог в этом участвовать.

Значит, это был Гарнеш, больше некому. Возможно, видя увлечение короля Анной, он испугался, что потерявший голову Генрих попадет под ее влияние. А Анна могла получить информацию, порочащую его, от старшей сестры.

Элизабет содрогнулась. Она не общалась с Анной четыре года, но этот злобный интриган вполне мог предположить, что, узнав об увлечении короля младшей сестрой, старшая должна снабдить ее информацией, порочащей одного из главных фаворитов.

Вот в чем все дело. Проснулась спящая собака! И она идет по ее следу. Она должна любой ценой держаться от этого как можно дальше. Это единственный выход. – Ты счастлива?

– Что? – переспросила Элизабет, отбрасывая мрачные мысли.

– Ты счастлива, девочка?

– Вас никогда раньше не волновали подобные вещи, отец. Почему вы спрашиваете об этом теперь?

– Ты – все, что у меня осталось.

– У вас есть еще Анна.

– Для меня она уже потеряна, – сдавленно прошептал он. – У меня остались только вы с Джеми.

Элизабет заметила слезы на глазах отца. Она теперь совсем иначе относилась к нему, чем в момент его появления. Но не хотела понапрасну обнадеживать.

– Отец, ни я, ни Джеми никогда не вернемся с вами в Англию.

– Но ведь необязательно оставаться именно здесь, – сказал он спокойно. – Вы можете жить в Кале или любом другом уголке Франции. Я все устрою.

– Вы не поняли, отец, – голос ее зазвенел от напряжения. – Я никуда не хочу уезжать. Это теперь наш дом. Мы не собираемся его покидать.

Сэр Томас выпрямился в кресле.

– Я приехал к тебе не с пустыми руками, девочка. Я приехал помириться и помочь. Все, что я имею, – ваше! Я хочу тебя видеть счастливой и богатой. Не хочу, чтобы ты прозябала в этом диком краю только потому, что тебе некуда больше идти.

– Вы не понимаете, – повторила она. – Я остаюсь здесь, потому что хочу этого. Никто не принуждает меня.

– Но, посмотри на себя, Элизабет! Запертая в этих развалинах, одна с маленькой девочкой среди солдат.

Она изучающе посмотрела на него. Он просто расстроен, поэтому не хочет ее понять.

– Меня здесь никто не запирал. Мы с бароном скоро поженимся. – Элизабет старалась говорить мягко, щадя его чувства. – Понимаю, вам трудно в это поверить, но Эмрис Макферсон любит меня, а я его. И наша любовь не зависит от дворцовых интриг и политических амбиций.

– Тебе нечего ему дать, Элизабет. Ни состояния, ни титула. – Он пытливо всматривался в ее лицо. – Хотя, если ты позволишь мне, я мог бы…

– Милорд! Ему нужна только я. Такая, какая я есть. А не то, чем я владею.

– Значит, он лучше меня.

– Да, отец, – прошептала она. – Гораздо лучше.

Элизабет увидела, как на глаза отца навернулись слезы. Он плакал, не стесняясь и не скрывая этого. Она смотрела на него, борясь с нахлынувшими чувствами.

Элизабет попыталась заглянуть в свое сердце. Она поняла, что уже не сможет стать любящей дочерью, способной на преданность и нежность. Она не сможет уважать этого человека и хотя бы из вежливости почтительно относиться к его сединам.

Но, глядя на сидящего перед ней сломленного человека, она поняла также, что уже не сумеет отвернуться от него из-за той пугающей бездны, которую увидела в его глазах. Сердце Элизабет сжалось от боли за этого некогда сильного человека. Он потерял все, выбрав не ту дорогу, и понимает, что назад возврата нет.

Элизабет подошла к отцу и помогла подняться.

Она обняла его и почувствовала, как исчезает ее боль, когда седая голова старика устало склонилась к плечу дочери.

«Он и так достаточно наказан», – подумала Элизабет, чувствуя, как по ее щекам катятся слезы.

ГЛАВА 29

Бенморский замок был раем, спустившимся с небес.

За три дня до свадебной церемонии Элизабет беспокойно выглядывала из окна своей спальни. Взгляд ее внимательно прошелся по одетым в багрянец холмам, охраняющим речную долину. Неровная осенняя погода, подарившая семейной крепости шотландца неземную красоту в этот солнечный полдень, не радовала невесту.

100