Кольцо с изумрудом - Страница 19

Хотя и могло со стороны показаться, что он занят разговором с ней, на самом деле он внимательно рассматривал лица проходящих мимо вояк. Однако те не обратили на них никакого внимания и мирно проследовали дальше по дороге. Питер Гарнеш, довольный, вновь обернулся к Элизабет.

– Все еще лучше, чем я ожидал! – довольно гоготнул он, притягивая девушку к себе. – Кто бы мог подумать, что мне придется брать пример с шотландца!

Он попытался ее поцеловать, но Элизабет отвернулась, и поцелуй пришелся как раз на саднящую рану. Элизабет вскрикнула:

– Отпустите меня!

– Куда ты, дорогуша? – Гарнеш грубо обхватил ее, пытаясь нащупать сквозь одежду грудь. – Мы еще только начали.

– Он убьет вас! – Элизабет попыталась вырваться. Ей удалось на время выскользнуть из его рук, но она понимала, что не в состоянии тягаться в скорости с английским рыцарем. – Я принадлежу Эмрису Макферсону. Я его женщина! Вы слышите меня?

Она пятилась от наступавшего на нее Питера Гарнеша.

– Он убьет вас, если вы меня тронете!

– Да! Но только, если он останется в живых после встречи со мной! – раздался неожиданно голос позади них.

Элизабет резко обернулась. Герцог Бурбонский с пылающим от гнева лицом стоял в двух шагах от них. Никогда еще при виде его Элизабет не испытывала такой радости. Однако выражение его лица не располагало к выражению дружеских чувств. Она замерла на месте.

– О, как забавно! – Питер Гарнеш встал позади нее. – Не слишком ли много чести какой-то падшей девице?

Англичанин достал меч из ножен. Элизабет попятилась. Тут она увидела, что из-за спины герцога Бурбонского неожиданно появилось пятеро его людей. Элизабет вздохнула с облегчением. Она вспомнила, что герцог Бурбонский никогда не путешествует один. То ли была в прошлом некая история, то ли, как болтали злые языки, он боится мести разъяренных мужей, что наняли банду головорезов, чтобы проучить красавца-сердцееда. Элизабет это мало волновало. Слава богу, что он никогда не странствует один!

– Она только что побывала в постели у шотландца! – заявил Питер Гарнеш. – Я – следующий. Когда я с ней позабавлюсь, то передам ее вам. Можете не беспокоиться, это не займет много времени.

Элизабет начала тихонько отступать от мужчин. Герцог Бурбонский полностью игнорировал слова Питера Гарнеша. Он обратился к Элизабет:

– Вы выглядите ужасно, Элизабет! – Лицо его страдальчески скривилось. – Я оказался для вас слишком мягок? Вы хотели такого обращения? Жестокости? Грубости?

Элизабет раздирал гнев, боль и страх – все вместе. Кому она может объяснить все, что с ней произошло? Никто ей не поверит. Конечно, она может сказать герцогу Бурбонскому про убийство коннетабля, но вполне возможно, что и вшестером они не справятся с Питером Гарнешом или что он убежит, а потом начнет мстить ей. И если бы речь шла только о ней. Но есть еще Мэри и маленькая Анна. Все они могут пасть жертвами его мести.

– Вам нечего сказать? – В голосе герцога Бурбонского звучала обида. – Вы так и будете здесь стоять, не говоря ни слова? И вы позволяете, чтобы вас по сути обозвали шлюхой?

Элизабет перевела взгляд с одного рыцаря на другого, чувствуя себя маленьким, беззащитным зверьком, загнанным в ловушку.

Она посмотрела еще раз на герцога Бурбонского. Горло у нее сжалось, ей потребовалось приложить немало усилий, чтобы сдержаться и не показать гнева.

– Вам-то какая разница? Вы никто мне. Понимаете? Никто. И я ничего не должна вам объяснять. Просто оставьте меня в покое.

С этими словами она повернулась к ним спиной и поспешила прочь. Она должна бежать изо всех сил столько, сколько сможет.

Монах-францисканец, отец Мэттью, потряс головой и ущипнул себя, чтобы убедиться, что он не спит. Это невероятно, этого попросту не может быть, не переставал удивляться он, пока Элизабет рассказывала свою длинную повесть. «Нет, просто трудно в такое поверить», – опять подумалось ему. Может быть, он все же не совсем еще проснулся?

С высоты сеновала, где они расположились с Элизабет, был виден навес над конюшней. Лошади беспокоились – их давно пора покормить. Монах с трудом распрямил затекшие от долгого сидения ноги, стараясь не обращать внимания на голодное урчание в своем животе. Ему тоже давно пора было подкрепиться, но он не отрываясь слушал долгий рассказ Элизабет.

Бедное дитя! Он приложит все усилия, чтобы как-то помочь ей. Отец Мэттью с нежностью и состраданием взглянул на Элизабет – рана казалась особенно заметной на бледном личике несчастной девушки. Они смыли запекшуюся кровь, но рана очень глубока, рубец будет заметный. Конечно, надо было зашить рану, пока она еще не затянулась. А теперь вот у нее останется шрам. Бедное благородное дитя! Хорошо, что у него еще, слава богу, остались золотые монеты, которые он получил благодаря ее кольцу, – кошелек, где лежали золотые, приятно похлопывал его по бедру при каждом шаге.

Да, слишком много всего на нее свалилось разом. Он припомнил случаи из своей многолетней службы. Да, бывало всякое – и девочка, что выучилась читать, вопреки воле отца, и парень, укравший кошелек у местного лендлорда, и… да и много еще всякого. Но никогда ему не приходилось иметь дело с таким обилием неприятностей: быть избитой отцом, который пытался торговать ее телом, стать свидетелем предательства и убийства – и это все разом. Согласитесь, такое будет слишком для кого угодно, а Элизабет ведь еще совсем ребенок.

Он знает ее не один год, и всегда она была доброй и отзывчивой на чужие нужды. Сколько в ней доброты и великодушия! А как она заботится о своих близких! Но сейчас Элизабет сама нуждается в помощи, и он должен собраться с мыслями и придумать, как помочь ей. Он помолился про себя господу, глубоко вздохнул и встал, распрямляя затекшее от неудобного сидения тело.