Кольцо с изумрудом - Страница 7

– Я не видел вас раньше. Вы недавно приехали?

Элизабет, казалось, не слышала вопроса, продолжая внимательно рассматривать своего красивого собеседника. Ее приятно удивило, что в нем нет ни чванства, ни придворного высокомерия.

– Вы легко можете свернуть себе шею, если будете привставать на стременах, как во вчерашнем поединке.

– Вы англичанка или француженка? – На трибунах она находилась среди французов, но шатер, из которого девушка выскочила минуту назад, находился на территории английского лагеря.

– Скажите, а где вы заработали этот шрам? – Светлые волосы шотландца лишь частично скрывали глубокий шрам над бровью. Надо будет обязательно добавить этот штрих к картине.

– Вы ведь не замужем?

Не спешит отвечать. Значит, нет. Пока еще нет.

Элизабет продолжала внимательно осматриваться.

– Здесь больше интересного, чем на турнирном поле.

– Высматриваете ревнивых любовников?

Элизабет скрыла усмешку.

– Нет, просто рассматриваю людей. Интересно наблюдать за ними.

– Любопытное занятие. Вы не хотите заглянуть ко мне в шатер? Например, сегодня вечером?

Он галантно взял ее руку и, нежно поглаживая, поднес к губам для поцелуя. Кольца нет. Она не стала надевать подаренное им кольцо.

– Обещаю сделать нашу встречу очень живой и интересной.

Элизабет непроизвольно вздрогнула, почувствовав прикосновение его губ. Их взгляды встретились. Что это с ней? Стоит тут и флиртует с ним на глазах у публики. Совсем на нее не похоже. Даже забыла о том, что ее ждет отец!

– Мне надо идти! – Элизабет выдернула руку, резко отвернулась от Эмриса и быстрым шагом двинулась сквозь толпу.

ГЛАВА 2

Выскочив впопыхах в погоне за негодницей Анни, Элизабет не успела переодеться. Теперь, спеша на встречу с отцом, она заволновалась, что предстанет перед ним в скромном домашнем платье и с растрепанными волосами…

Что-то грузное вдруг свалилось под ноги Элизабет. От неожиданности она вздрогнула. Поперек дороги лежал мужчина. Мысли о прическах и платьях мигом улетучились из ее головы. Молодой мужчина, лежащий у ее ног, истекал кровью. Элизабет в растерянности огляделась кругом. Было похоже, что она ненароком попала в гущу какой-то заварушки.

Проход, образованный двумя рядами шатров, был заполнен зеваками, жаждущими не упустить кровавое зрелище, но при этом остаться в стороне. Элизабет услышала, как раненый застонал. Затем он пошевелился, пытаясь подняться на ноги. Голова несчастного была рассечена, из раны хлестала кровь. Инстинктивно пытаясь помочь, она протянула ему руку.

– Не трогай проклятого ублюдка! – с угрозой проревел чей-то голос.

Элизабет увидела мужчину, вразвалку направляющегося в ее сторону.

– Ему нужна помощь! – выпалила она. – Он…

– Вы-ы?

Подошедший громила был одет как дворянин, но произвел на Элизабет странное впечатление. Глаза навыкате тускло поблескивали, и на минуту ей подумалось, что он пьян или безумен. Тут она разглядела герб и узнала выступавшего на вчерашнем турнире Питера Гарнеша. Скривившись, Гарнеш отпихнул тело раненого в сторону, подальше от Элизабет. Не отрывая взора от ее лица, он с издевательской ухмылкой бросил через плечо:

– Беги зализывать свои раны, щенок! Леди… шотландского горца… так желает.

Элизабет с презрением посмотрела на Гарнеша. Да, конечно, она, как и все, знала, что этот гигант является любимцем короля, но у нее были свои личные причины недолюбливать Гарнеша. Ведь это именно он увез тогда Мэри ко двору. С того момента и начались все несчастья ее сестры. Не желая общаться с ним, она отвернулась, чтобы уйти.

– Эй, леди, подождите! Может быть, вы дадите ему полезный совет? Вы… или ваша сестра… Уж вы-то должны знать подходящего лекаря, – издевательским тоном произнес он.

Элизабет вспыхнула и быстро пошла сквозь толпу. Праздные зеваки хохотали ей вслед, пока она спешно удалялась подальше от места происшествия и этого бесстыдного молодчика. От него веяло жестокостью и пороком. Если таков весь английский двор, ей надо срочно убедить отца увезти Мэри отсюда.

Хотя по происхождению Элизабет была наполовину англичанка, она не чувствовала особенной привязанности к Англии, поскольку родилась и выросла во Франции и именно ее считала своим домом.

Нет, нельзя сказать, что у нее было безоблачное детство. После смерти матери она провела много долгих тягостных лет под неусыпным надзором своей английской тетки – мадам Экстон, которая не испытывала ни малейшей любви к девочке. За исключением светлых моментов, когда ей удавалось заниматься любимым делом, этот период жизни Элизабет вообще предпочла бы вычеркнуть из своей памяти. Может быть, именно в результате общения с этой железной леди, ведущей хозяйство сэра Томаса Болейна во Франции, у Элизабет и сложилось неблагоприятное мнение об англичанах вообще. Мадам, как звала ее про себя юная Элизабет, использовала для воспитания детей тот же метод, что и для управления хозяйством, – властность и жесткость. Но с приездом сестер, несмотря на то, что леди Экстон по-прежнему несгибаемой рукой управляла домом, переносить ее тиранию стало несравнимо легче.

Шатер сэра Томаса Болейна был украшен фамильным гербом. Элизабет на минуту задержалась перед входом. Одергивая платье и приводя в порядок прическу, она мысленно еще раз напомнила себе то, что ей хотелось бы обсудить с отцом, и снова подивилась, зачем она ему вдруг понадобилась. Элизабет знала его как жесткого человека с непомерными амбициями, вовсе не склонного выражать родственные чувства, но все же… он был ее отцом.