Кольцо с изумрудом - Страница 88

– Нет, дорогая! Именно сейчас ты должна взглянуть правде в глаза. Новость о смерти Мэри скоро достигнет английского двора и твоего отца. Гонцы уже в пути!

Элизабет встревоженно посмотрела на него и спросила напряженным голосом:

– Это ты их послал?

– Куда? К английскому королю? Конечно, нет! – Он взял в свои ладони ее ледяные пальцы. – Ведь англичанину за убийство твоей сестры отомстил шотландец. Подумай об этом! И все это произошло на ярмарке в Труа, где были торговцы со всего света! Если английские купцы не привезут эту новость домой, за них это сделают фламандские. Все прекрасно понимают цену такой новости. Я сам слышал, как в толпе прозвучало имя твоей сестры, хотя и не понимаю, откуда оно стало известно. Она была англичанкой, к тому же дочерью члена королевского совета. Любому дураку ясно, чего это может стоить. Ведь твой отец – влиятельная фигура при дворе Генриха.

Элизабет и раньше слышала подобные разговоры об отце, но она надеялась, что он считает ее давно умершей. А теперь мысль, которая подспудно зрела, но пряталась глубоко в душе, всплыла на поверхность.

– Ты думаешь, он причастен к убийству?

Эмрис помолчал, размышляя, стоит ли развивать эту тему.

– Не молчи! Отвечай! – Голос Элизабет звучал сухо и твердо. – Что ему от меня может быть нужно спустя столько лет?

– Твоя смерть в его интересах, Элизабет. – Шотландец решил не щадить ее чувства. Гнев может вывести Элизабет из подавленного состояния. – Он хочет отомстить тебе за то, что ты взбунтовалась, а заодно и порадовать своего короля.

– Но какое Генриху до меня дело? Я же с ним не увижусь? Я еду в Шотландию!

– А кто ею правит? Сестра Генриха, Маргарита Тюдор!

Элизабет побледнела.

– Ваша королева…

– Думаешь, она не выдаст тебя отцу? Конечно, выдаст. Ты для нее ничего не значишь. А хуже всего то, что ты ее обманула, Элизабет!

– Как я могла это сделать, если мы ни разу не встречались?

– И будет лучше, если вы не встретитесь! Если, конечно, к тому времени, когда приедет твой отец, ты будешь представлена ей, как флорентийский художник.

Если она тогда выяснит, что ты женщина, тебе не поздоровится. Мало того, что ты обманом попыталась выдать себя за другого. Маргарита Тюдор страшно суеверна. Она примет тебя за ведьму, которая хотела ее извести с помощью колдовства. Сама знаешь, что может взбрести в голову суеверному человеку. Я даже думаю, что она не выдаст тебя отцу…

– Не выдаст?

– Нет. Она сама с большим удовольствием отправит тебя на костер.

– Ты слишком сгущаешь краски!

– Нет, дорогая, – печально вздохнул Эмрис. – Я просто слишком хорошо знаю свою королеву!

Элизабет подумала о Джеми и почувствовала, как на шее у нее затягивается петля. Что будет с девочкой, если она умрет?

– Может, отец ничего не узнает. Может, он не найдет нас, – прошептала она.

Эмрис покачал головой, не желая понапрасну обнадеживать ее.

– Не стоит рассчитывать на это. Как только он узнает о смерти Мэри, ему будет не трудно узнать, что ты путешествуешь со мной. То, что ты годами притворялась братом Мэри, будет вполне достаточно для обвинения. – Он заглянул ей в глаза. – Я сразу узнал тебя, как только увидел, Элизабет! Думаю, твоему отцу это тоже не составит особого труда.

– А что будет с Джеми?

– Она будет жить при дворе короля Генриха под опекой деда Томаса Болейна. Ему, возможно, это принесет немалую выгоду.

Все эти годы, живя во Флоренции, своим самым опасным врагом Элизабет считала Питера Гарнеша. Именно от него она пряталась. Теперь же стало ясно, что убегала и пряталась она от собственного отца. Нападение в Труа было скорее всего подстроено им.

Ведь это от него она бежала той роковой ночью из Золотой долины. Той самой ночью, когда стала невольным свидетелем убийства. Прошло столько лет, и Питер Гарнеш, возможно, забыл об этом или, по крайней мере, его это больше не беспокоило.

Эмрис прав – только отец не забудет никогда ее побега.

Элизабет колебалась, не зная, стоит ли рассказать Эмрису о предательстве Гарнеша. Прежде такая мысль даже не приходила ей в голову. Не было никаких причин втягивать его в историю с преступлением, которое произошло так давно. В конце концов, даже священник, отец Мэттью, советовал ей забыть об этом деле.

Она смотрела на пламя свечи. Ладно, это может обождать. Самое главное сейчас – это Джеми. Необходимо принять такое решение, которое не повредит девочке. И принять его должна она, Элизабет.

– Что бы ты мне посоветовал, Эмрис? – просто спросила она. Элизабет знала, что на него можно положиться, и ценила его мнение. За исключением истории с Питером Гарнешем в Золотой долине, шотландец знал о ней все. И Элизабет ничуть не жалела, что открылась ему.

Эмрис заглянул в ее встревоженные глаза и спокойно ответил:

– Начнем с того, что не следует хоронить себя в темной каюте, оплакивая умершую сестру, которая доверила тебе свою дочь.

– Да, я тоже так думаю.

Элизабет встала и подошла к распахнутому окну. Ночное небо было ясным. Она увидела луну, выплывающую из-за леса, который тянулся вдоль берега, насколько хватало глаз. Барка, как только света луны будет достаточно, снова тронется в путь.

Подставив лицо прохладному ветерку, Элизабет задумалась о жизни, которую вела до сих пор. Легкой она никогда не была, а если ее разоблачат, дальнейшее продолжение притворства может вызвать тяжелые последствия. И теперь она в ответе не только за себя. Наверное, ради Джеми будет лучше, если она вычеркнет из жизни последние четыре года и опять превратится в безымянное и безликое существо, которому будет не трудно затеряться где-нибудь в глухом уголке Франции. Пожалуй, другого выхода у нее нет.